 |  |
 |
 | ||
| | ||
 Первая оранжерея была готова через 20 дней. Это была длинная труба, по образцу описанной оранжереи. Длина её достигала 1000 метров, или одной версты, а ширина имела 10 метров. Она предназначалась для жизни и питания ста человек. На каждого приходилось 100 кв. метров продольного сечения цилиндра или 100 кв. метров поверхности, непрерывно (не считая затмения) освещаемой нормальными солнечными лучами. Передняя часть, обращенная всегда к Солнцу, была прозрачна на треть окружности. Задняя, металлическая, непрозрачная, – с крохотными и редкими окошечками. Прозрачная часть, благодаря вплавленной в нее необычайно крепкой и блестящей, как серебро, проволочной сетке, могла выдерживать совершенно безопасно давление дыхательной газовой среды и очень силь-ные удары. Непрозрачная – была еще прочнее. Температура в трубе регулировалась снаружи и внутри, и изменялась по желанию от 200° холода до 100° тепла по Цельсию. Главное основание для этого: перемена в лучеиспускательной силе наружной оболочки цилиндра. Непрозрачная его часть была черной, но имела другую оболочку, створчатую, блестящую снаружи и внутри, т. е., с обеих сторон. Если она надвигалась на черную оболочку, то потеря теплоты лучеиспусканием двумя третями поверхности цилиндра почти прекращалась, между тем как поток солнечных лучей затоплял оранжерею, и температура ее доходила до 100° Цельсия. Обратное было, когда вторая серебряная оболочка скатывалась, собиралась, как штора; тогда снаружи оказывалась черная металлическая оболочка, которая обильно лучеиспускала в звездное пространство и температура оранжереи понижалась. Она еще больше понижалась, когда блестящая металлическая оболочка закрывала снаружи стекла и преграждала доступ в солнечной теплоты. Тогда уже температура понижалась до 200° ниже нуля. Она еще более падала или повышалась, когда совместно работала третья внутренняя поверхность. Вспомните сосуды Дювара, в которых хорошо сохраняется горячее и холодное – и вы найдете еще подтверждение сказанного. Центр цилиндра, собственно, его ось, была занята трубой с почвой; в этой почве были заложены еще две трубы, которые доставляли непрерывно почве воздух, удобрение и влагу. В бесчисленные отверстия почвенной трубы были посажены семена и ростки плодовитых фруктов и овощей. Цилиндр был разгорожен вдоль (по оси) на два полуцилиндрических отделения серебристой сеткой. Передняя, наиболее светлая половина была только отчасти затемнена вьющимся перед окнами виноградом и другими плодовыми расте-ниями. Она служила для всех, без различия пола и возраста. Другая поло-вина была затенена толстым слоем богатой растительности. В ней были редкие окна, из которых можно было видеть только черное звездное небо, Луну и Землю, дававшую свет в 1000 раз сильнее лунного. К этим редким окнам, т. е. к чисто металлической части оранжереи прилегал ряд номеров, или отдельных камер. Число их было 200. Сто камер полагалось для семейных. Далее 50 камер для холостых и вдовцов и, наконец, 50 камер для незамужних и вдов. Каждому семейству полагалось не менее двух камер рядом. В одной помещался муж, в другой, соседней – мать с детьми. Для одиноких полагалось по одной камере; но, так как число их было в два раза больше, чем нужно, то камеры одиноких, разделялись, обыкновенно, незанятыми пустыми камерами. Далее был ряд помещений для семейных, потом ряд номеров для девушек и, наконец – для юношей. Между этими номерами и огромной залой, было еще шесть длинных зал. Против семейных было 3 комнаты: одна для собрания женатых, другая – для собрания и деятельности замужних женщин и детей, третья – для общего собрания жен и мужей. Также и против номеров одиночек были три длинных комнаты: против юношеских камер была комната для их собрания; также против девушек; посредине же была зала для их совместного собрания. Никогда не ржавеющие поперечные продольные блестящие сетки были сплошь закрыты густой массой зелени, цветов и зреющих плодов. Аромат наполнял и камеры и общие собрания. Что может быть прекраснее этих комнат, стены которых состояли из зелени, украшенной цветами и плодами! Сквозь них едва пробивались тонкие стрелы золотых лучей Солнца... Кроме детских и зал, ни одна камера не была проходной: имела одну дверь, которая запиралась по желанию. Двери, напр., от комнат девушек выходили все в общее собрание для девушек, оттуда – в общее собрание девушек и юношей и оттуда, наконец, – в общее собрание всех обитателей оранжереи. Уборная была отдельная для каждого пола и возраста, также – ванная. Приспособления для работ помещались, главным образом, в общих собраниях, но иногда, по желанию, перемещались в камеры. Картина залы общего собрания всех полов и возрастов такая. Если стать на зеленой перегородке, считая её полем, то Солнце кажется над головой и нет тени. Его действие было бы невыносимым, если бы не особый слой растений, заслоняющий жгучесть его лучей. В этом положении мы видим грандиозную залу со сводчатым стеклянным потолком и плоским зеленым полом. Но мы не утопаем в нем, так как тяжести нет, но и проникнуть через него не можем; этому мешает крепкая серебристая сетка. Ширина залы 10 метров, высота 5, длина 1000 метров. Для сотни человек это целая пустыня, – роскошь, которую трудно себе вообразить. Если даже одновременно все 100 обитателей появятся в зале, то и тогда на каждого придется около 400 куб. метров пространства, т. е. 40 кубич. сажень или 40 порядочных комнат. Правда, часть занята растениями, но небольшая. Окружность цилиндра около 30 метров. Свод, значит, занимает 15 метров. Прозрачная его часть – 10 метров; она не доходит до зеленого ковра на 2,5 метра. Число камер гораздо больше, чем нужно. Представим же одну из них. Она имеет 2,5 метра высоты, 9 метр. длины и 5 метров ширины. Если стать в такой камере ногами к Солнцу, вдоль потока его лучей, то увидим над головой сводчатый непрозрачный потолок с маленькими оконцами, через которые большею частью косвенно струятся лучи Земли. Этот свет вполне достаточен для чтения... Шесть частных зал имеют одни размеры. Каждая в высоту 2,5 метра, в длину – 167 метров и в ширину – 10 метров. Можно, конечно, стать так, что высота окажется 167 метров. Эти представления о высоте, ширине и длине меняются, в зависимости от положения наблюдателя. Придавая слабое вращение такой оранжерее вокруг поперечной оси, делали её положение постоянной по отношению к Солнцу, так как плоскость вращения имеет способность сохраняться неизменной по направлению. Полученная от вращения тяжесть почти не имела никакого влияния на свободу движений и даже не замечалась; но на концах оранжерей, где она имела наибольшую величину и где помещались уборные и ванные, она приносила некоторую пользу: распределяла воду в сосудах и делала удобным то, что совершают в уборных. <...> Строители соединяли несколько оранжерей в виде звезды и других фигур, придавая им лёгкое вращение, чтобы прозрачная половина строений всегда была обращена к нормальным солнечным лучам.
|
Циолковский К.
*
| |